Становление фамилий на Севере протекало значительно раньше, чем в средней полосе России, где большая часть крестьянства была закрепощена, а крепостным фамилий не полагалось. Если и возникали «уличные» фамилии, то они, нигде не записанные, легко дробились, менялись, исчезали; основная масса крестьян получила фамилии только после 1861 г.
Как происходило становление фамилий на Севере
Приводимые исследователями даты различны. М. В. Битов утверждал: «В Обонежье фамилий в подавляющем большинстве случаев не было в XV—XVI вв.»; П. А. Колесников считал, что «у большинства черносошных крестьян и ремесленников в отличие от крестьян крепостнического центра страны фамилии определялись уже во второй половине XVII столетия» ; Г. Я. Симина писала: «Письменные памятники Пинежья свидетельствуют, что фамилии там сложились лишь в XVIII в.»
Кто прав? Становление фамилий не акт, а процесс, который длился не одно столетие.
«Первых» фамилий не было: в фамилию постепенно превращались иные именования — отчества и дедичества: Гришин, Смирнов, Кузнецов, Сорокин, Иванов т. е. сын или внук Ивана, Гриши, Кузнеца, Сороки. Установить, фамилия это или отчество, можно, только располагая документальными данными более трех поколений, а такие случаи исключительны.
В документах XVI в. по Ростовской вол. Важской земли (позже Шенкурский у.) встретилась фамилия Няников и в той же волости по переписи 1897 г. 11 семей Няниковых (70 чел.) — фамилия сохранилась в одном месте три столетия. Конечно, такие находки единичны, в документах XVI в. фамилии есть лишь у очень немногих. Со следующего столетия они уже несколько чаще. В 1897 г. Лисицыны и Толстиковы встречены там же, где они документированы в 1652 г. (Богословский. I. С. 88).
Но и в конце XVII в. до широкого установления фамилий еще далеко. Акты переписи часовен 1692 г. содержат огромные списки крестьян, привлеченных в свидетели (РИБ. XXV. С. 549—741), и только у небольшой их части, кроме имени и отчества, есть третий член именования.
Но вот что с ним происходит: в Устьяновской вол. указаны «Иосиф Иванов сын Кононовых да Леонтий Денисов сын Лебедевых», а в заключение того же акта они поименованы уже «Леонтий Денисов, Иосиф иванов» (РИБ. XXV. С. 549), «аверкий Логинов сын Поторочиных, Симеон Леонтьев сын Чеснишин, Яким Тимофеев сын Толпин»; через несколько страниц уже только «Аверкий Логинов, Симеон Леонтиев, Яким Тимофеев».
И так почти в каждом случае: третий член именования необязателен и легко исчезает. Фамилию в Современном смысле немыслимо представить такой мерцающей и факультативной. Случай позволяет заметить дату становления или смены фамилии: учитель М. В. Ломоносова до 1718 г. подписывался Семен Никита Смолиных, а в 1723 г. он — Сабельников, в 1897 г. Сабельниковы записаны в соседней волости.
В 1897 г. фамилии на -ский имели в Шенкурском у. 3315 человек (459 чел. Едемских, 260 чел. в Архангельском и Холмогорском уездах фамилию Карельских носили 2164 человека.
Большое число таких фамилий свидетельствует о том, что это фамилии не духовенства и не заезжих торговцев.
Фамилии, заканчивающиеся на -их и -ых на Севере
Основной массив русских фамилий в форме родительного падежа множественного числа притяжательных прилагательных -их, -ых охватывал бассейн Северной Двины и северо-восточную часть Заволжья, откуда они стали распространяться на восток, пересекли Вятку, Каму, Уральский хребет и появились в Сибири.
Подсчеты показали, что ареал фамилий на -их, -ых на Севере неравномерен: в Архангельском у. их совсем немного, в Онежском у. они довольно часты (493 чел.) — больше 1% населения; в других уездах их осталось мало.
Вот перечень их по 6 уездам: Боровых, Бурых, Власовских, Вострых, Вторых, Вшивых, Гладких, Долгих, Дородных, Жидких, Земских, Коротких, Лисых, Луговых, Односторонних, Плоских, Резвых, Рогатых, Рыжих, Сухих, Тонких, Успасских, Череповских, Широких, Шкаредных.
Давность этой модели документирована многократно: в 1641 г. на р. Устья записан Иван Федоров Сухих {Богословский. I. С. 85), в 1642 г. несколько севернее — Никон Васильев Тупицыных (Богословский. I. С. 103); на Пинеге в 1686—1688 гг.— Сухаревых, Страшных, Ставровых, Еремеевых. Несомненно, что в прошлом именование на -их, -ых было на Севере чаще.
По результатам переписи часовен 1692 г., южнее и восточнее Шенкурска трехчленных именований оказалось 42% от общего числа (РИБ. Т. 25). Многих потомков этих семей в тех же местах застала через двести лет всероссийская перепись, но фамилии их были уже без -их, -ых: в Великониколаевской вол. в 1692 г. встречаем Санчуковых.
Происхождение северных фамилий
На Севере, как нигде, фамилии сохранили в себе слова, которые исчезли из языка. Фамилии Басаргин, Завьялов, Личутин, Ряхов, Собинов, Собинкин, Создомов и многие другие — это отзвуки старинной русской речи.
Основы некоторых из них даже нигде не записаны, их не знают ни историки языка, ни диалектологи. Северные фамилии напоминают об исчезнувших и забытых профессиях, например Воротников (эта фамилия связана с воротами, а не с воротом), Иконников, Келарев, Калачников, Пономарев, Проскуряков, Свечников, Скоморохоц Сундучников, Трапезников, Шерстобитов (Шенкурский у.), Шерстобоев (Онежский у.) и др. Ничего не известно о слове шивальница, но фамилия Шивальицын (Шенкурский у.) доказывает, что оно существовало.
На Севере чаще, чем в центральной России, встречаем фамилии от редких или рано вышедших из употребления канонических имен: Агапитов, Агафелов, Амосов, Зотиков (Зотик — не уменьшительная, а, наоборот, полная форма имени, Зот — производное), Диев, Далматов, Нифонтов, Парфентьев, Стратонов.
В северных фамилиях отразились и некоторые отчетливо региональные элементы словообразования. В 6 уездах (без городов) перепись 1897 г. зафиксировала 2125 человек с фамилиями на -ыг: Барыгин, Булыгин, Бурыгин, Вторыгин, Колотыгин, Лодыгин, Макарыгин, Малыгин, Парыгин, Софрыгиы, Турыгин, Тутыгин, Ярыгин и др.
Конечно, это суффикс не фамилий, а тех основ, от которых фамилии образованы, т. е. от прозвищ Булыга, Турыга и т. д. В прошлом часты личные именования на -ыга. Повышена по сравнению со Средней Россией и частотность фамилий с окончаниями на -ицын (Наговицын, Телицын, Черницын и пр.), -аков (орфографически и -яков), в том числе от имен, означавших порядок ребенка в семье (ср. Третьяков, Шестаков, Семаков).
На Севере есть фамилии из языков, которые там бытовали до русского заселения, преимущественно из коми (ср. Бушенеэ, Кычин, Рочев, Сауков, почти все они на Мезени).
Распространение фамилий по областям и районам
Как показывает перепись 1897 г. в дельте Северной Двины, т. е. близ Архангельска, деревня Бермино имела 202 жителя, из которых 141 носил фамилию Бармин и 54 — Шуяков, четыре другие фамилии были у остальных семи жителей деревни.
Еще более сильную концентрацию фамилий мы наблюдаем в «глубинных» территориях. Так, в дер. Теливерская, она же Мохнаткина, Пинежского у. из 104 жителей 90 имели фамилию Мохнаткины; в дер. Шаньегорская того же уезда — из 173 жителей 136 были Порядины; в дер. Айногорской с населением в 201 человек все носили фамилию Мельниковы (Архив Архангельской обл. Ф. 6. Оп. 18).
Это не случайные, а обычные примеры. По сто—полтораста человек с одной фамилией в крупных селах — не редкость, и местные жители называли друг друга не по фамилии. Даже позже и южнее, в дер. Каменная Вельского р-на, в 1940 г. из 137 жителей было 80 Никулиных и 53 Карповых. Те же фамилии преобладали в двух соседних деревнях (Никулиных — 186, Карповых — 68, с другими фамилиями — 112 человек).
Совсем иная картина в новых поселках, возникших при железнодорожных станциях (колея Вологда—Архангельск проложена в 4896 г.—за год до переписи),— здесь у всех разные фамилии. Налицо два разных уклада: замкнутое натуральное хозяйство консервировало неподвижность населения, а вторжение капитализма, напротив, собирало «гостей со всех волостей».
Сопоставление данных по многим территориям позволяет проследить и нити миграций. Несомненно, с западнорусских территорий принесен суффикс -хно (фамилия Ивахнов: Шенк. у.).
Оттуда же, вероятно, пришел и суффикс -ут-, широко представленный основами северных фамилий: в Онежском у,— Орютин, Пашотин, Парутин, Торутин; в Шенкурском у.— Кошутин, Малютин, Лешутин (большинство еще от нецерковных имен).
Изучение северных крестьянских фамилий послужит основой и для изучения их генеалогии. Начало этой огромной и ценной работы положено именно на Севере.
Правда, изучение сопряжено с большими трудностями, так как отсутствуют сплошные данные по обширным территориям (Вологодская, Кировская, Пермская области), нередки искажения фамилий до полной неузнаваемости.
Для многих северных фамилий пока не найдено удовлетворительного объяснения их происхождения (Видякин, Водыкин, Кошуняев, Лихотуров, Односторонних, Теленюгин, Хвиюзов и др.).
Статья взята из книги В. А. Никонова «География русских фамилий»
